Одним из основных вопросов, вынесенных на повестку дня саммита G20 в Питтсбурге, была задача реформирования Международного валютного фонда. И главным итогом стало решение о перераспределении существующих квот не менее чем на 5% от развитых стран в пользу развивающихся – от "перепредставленных" в фонде государств к "недопредставленным". Как отмечает исполнительный директор МВФ от России Алексей Можин, именно цифра стала ключевым достижением переговоров. Ведь представители развитых стран, в первую очередь европейских, предлагали реформировать фонд на основе существующей формулы распределения квот. В этом случае, по словам Можина, перераспределение оказалось бы практически незаметным – всего 0,2%.
В преддверии саммита ожидания относительно возможности решения вопросов, касающихся деятельности МВФ, были достаточно пессимистичны, поскольку противоречия между основными группами участников встречи казались трудно преодолимыми. "Но настолько всем вдруг захотелось о чем-то договориться, что даже по этому направлению был сделан большой шаг вперед", – констатирует Можин.
Острая дискуссия о том, как должны быть перераспределены страновые квоты между акционерами МВФ, ведется не первый год. Ведь квота – это не только размер взноса того или иного государства в фонд, но и его голос при обсуждении принимаемых решений. Кроме того, от величины квоты зависит возможность заимствования из фонда. Основные "спорщики" – развивающиеся страны (в первую очередь члены БРИК) и развитые государства (главным образом европейские). Последним принадлежит почти треть голосов в МВФ, и на протяжении 65 лет существования фонда руководящие посты в нем всегда занимали представили Западной Европы. Еще 17% голосов принадлежит крупнейшей мировой экономике – США.
Формально ни одна страна мира, даже Америка, не может единолично диктовать МВФ какие-либо решения. Но если интересы развитых стран совпадают и они объединяются вместе, то европейская треть плюс американский "довесок" образуют большинство, необходимое для принятия многих решений (хотя для наиболее важных вопросов простого большинства все же недостаточно). А остальные участники фонда в таких случаях присутствуют просто в качестве статистов, от которых ничего не зависит.
Подобное положение дел не устраивает страны, вес которых в мировой экономике становится все более ощутимым. Изменение их роли в современном мироустройстве со всей очевидностью показал глобальный кризис, потребовавший от МВФ резкого увеличения ресурсов для оказания финансовой помощи наиболее пострадавшим государствам. За кредитами фонд обратился в первую очередь к крупным развивающимся рынкам – таким как Китай, Индия, Бразилия и Россия. Основные решения по этому поводу были приняты еще в апреле на лондонском саммите "двадцатки". КНР вносит $50 млрд, остальные – по $10 миллиардов. На эти деньги будут приобретаться ноты МВФ, выпускаемые фондом по мере необходимости. Становясь крупными кредиторами мировой экономики, названные страны хотели бы иметь соответствующее положение в международных организациях и непосредственно участвовать в принятии решений о том, как будут использованы их деньги. Между тем пока на долю БРИК в МВФ приходится менее 10% голосов (из них 2,73 – у России).
Очевидно, что каждая страна хотела бы иметь в фонде как можно больше собственных голосов. Но, как отмечает Можин, не менее важно уйти от ныне сложившейся системы, когда явный перевес оказывается на стороне развитых стран Европы и США. Правда, у этого "тандема" еще есть в запасе как минимум год. На саммите G20 в Питтсбурге был определен срок, к которому необходимо добиться решения о перераспределении квот в МВФ и увеличения капитала фонда, – январь 2011 года.
